Проповеди
Почаевский листок. Храм Божий - источник Благословений Божиих.
"Бог милости прислал!" - так говорит православный христианин, возвращаясь в праздник из Церкви Божией. Так приветствует он своих домашних, которым почему-либо не привелось быть в храме Божием в этот день. Миром и радостью наполнено его сердце, а от избытка сердца говорят и уста: ему хотелось бы поделиться чувством радости и с домашними своими. И надолго остается в сердце его это чувство благодатное. Оно обновляет его душу, освежает и укрепляет силы, утомленные будничным трудом. Бодро он выходит следующим днем на новый труд, и Бог благословляет добрым успехом его начинания.
"А тебя, почему же не видно было сегодня у службы Божией?" - спрашивают добрые люди другого христианина, который иногда по целым месяцам не заглядывает в Божию церковь.
"Да как вам сказать? - отвечает он - некогда, все дела не пускают, уж дома помолюсь. Господь не взыщет..." И он работает, не зная праздников Божиих, работает, как раб купленный, и все же у него не спорится ничего: на его трудах, видимо, нет Божия благословения! А сколько таких, которые и в церковь не идут, и дела свои не делают, или, что еще хуже: люди в храм Божий, а они - в корчемницу! Будет ли на их трудах почивать Божие благословение?
Ищите, сказал Спаситель, прежде всего царствия Божия и правды его. И сия вся приложатся вам (Мф. 6,33). Исполните прежде заповедь Божию - почтите праздник Божий молитвою во храме, а о житейском на этот день отложите попечение: этот день не ваш, а Божий, - Богу его и отдайте. Бог знает ваши нужды, ваши земные дела и заботы, и поверьте: Он благословит вас за исполнение Его заповеди добрым успехом в делах ваших.
В "Прологе" (9 июля) есть такой рассказ: были два соседа - оба портные; у одного было много детей, да отец и мать - старики, и он без нужды кормил все семейство ремеслом своим, причем непременно каждый день и в церковь ходил. Сосед был искуснее его в работе и работал неустанно, даже в воскресные дни, а в церковь вовсе не ходил. Однако же и одного себя не мог прокормить. И вот позавидовал этот последний первому, и однажды говорит ему с досадою: "И откуда это у тебя все берется? Я работаю больше тебя, а живу как нищий..." Тот отвечал ему: "Я хожу каждый день в церковь, и каждый раз нахожу на дороге по золотому. Вот понемногу я и разбогател. Хочешь - я буду заходить за тобой, и что найдем - будем делить пополам?" Сосед охотно согласился и стал ходить с ним в церковь. И Бог благословил его за это, и он скоро разбогател. Тогда говорит ему добрый сосед: "Видишь ли, братец, как полезно ходить в церковь Божию? Но поверь мне: никогда никакого золота я не находил на дороге, а ходил в храм Божий просто потому, что ведь сам Бог обещал: ищите прежде Царствия Небесного, а все прочее вам приложится. Сам видишь,- я не солгал: и тебе Бог приложил за твое усердие к храму Божьему".
"Дома помолюсь", - говоришь ты. А знаешь ли, брат, что одно "Господи помилуй", произнесенное в церкви с собором верующих, стоит целой сотни земных поклонов твоей домашней молитвы? Церковь постановила в праздники быть в храме Божием, и надобно Ее слушаться, а не мудрствовать по-своему: "дома помолюсь". Да еще и надобно сказать: правду ли ты говоришь, что помолишься?
"Господь не взыщет", - говоришь ты. А знаешь ли, чьи слова повторяешь? Это ведь слова того нечестивца, о котором говорит Царь Давид в псалме 9-м: "чесо ради прогнева нечестивый Бога? реме во в сердце своём: не взыщет" (Пс. 9, 34). Но что на сие говорит Божественный Давид: "сокруши, Господи, мышцу грешному и лукавому: взыщется грех его и не обрящется" (ст. 36). Т. с. так сокруши, чтобы потом искать и не найти его нечестия. А ты говоришь - "Не взыщется"! Но знаешь ли, что вот за эту твою беспечность, за то, что ты прикрываешь свою леность якобы надеждою на Божие милосердие, Бог и взыщет с тебя, и строго взыщет грех твоего нерадения ко храму Божию, к службе церковной!
Послушай, вот что рассказал один благочестивый воин о своем хорошем знакомом купце. Это был человек добрый, рад, бывало, бедному последнюю копейку отдать. Но не любил он ходить в церковь, хотя был и очень набожный человек. "Все равно, - так рассуждал он, - дома ли помолиться, или в церкви, - Бог-то один. Во время службы что-нибудь поделаю, а вечером, перед сном и помолюсь получше". И идет, бывало, во время службы, летом - в поле, посмотреть посевы и хлеба, а зимою - кое-что по дому делает. Раз на Петров день он пошел к поле, а уж отзвонили к всенощной. Вечер был прекрасный, как вдруг из-за леса надвинулась черная туча, полил дождь, грянул страшный гром, и молния сверкнула в двух шагах от купца... На сей раз Бог помиловал его: он остался невредим. В другой раз во время обедни, в праздник Воздвижения Креста Господня, он забрел в лесную сторожку, и едва успел затворить за собою дверь, как за ним в сенях рухнул потолок - И тут Господь сохранил его. Но он не вразумился и по-прежнему не ходил в церковь, хотя приятель его часто к тому уговаривал. Наконец, Господь наставил его на истинный путь. Наступил праздник Святой Троицы. Он был в городе, где получил из банка свои трудовые денежки, чтобы переложить их в другой банк. Заблаговестили ко всенощной, а купец решил поехать домой. Знакомые его уговаривали: "Куда ты поедешь? Завтра праздник большой, сходил бы в церковь, помолись, спешить некуда". Но он не послушался: "Дома, - говорит, - помолюсь, а при свете то лучше ехать". И поехал. Едет, поет божественное. Между тем небо покрылось облаками, пошел дождь, стало темнеть. Въехал он в лес, вдруг кто-то ухватил его лошадь и закричал: "Стой!" От испуга он не мог и пошевельнуться. На него набросились несколько человек, стащили с телеги, а что дальше было - он ничего не помнит. Очнулся и видит, уж светло, - утро наступило. Лошади нет, сам раздет, местами по телу течет кровь, не может и пальцем шевельнуть слезами, чтобы Господь пристроил его куда-нибудь: не все же на чужом хлебе жить. Приходит от всенощной - подают ему письмо.
