Святые
Юность святых благоверных князей Бориса и Глеба
Они взошли на русской почве, только что просвещенной — через крещение во Христа — отцом их, Владимиром равноапостольным, как некоторые прекрасные весенние цветы; они занялись в небе русских святых, как яркие и ранние звезды.
Князья Борис и Глеб были любимыми детьми великого равноапостольного князя Владимира. Все другие сыновья его родились от жен-язычниц, а их матерью была великая княгиня Анна, греческая царевна, которую взял за себя великий князь Владимир, как только крестился во Христа, и само происхождение их чудным освящением легло на них: над ними видимо почивала благодать Божья. Между ними была немалая разница в годах, но это не мешало их тесной дружбе.
Князь Борис с детства отличался расположением к благочестию. Он чрезвычайно любил чтение книг божественных, и благое впечатление производили на него жития святых и страдания мучеников — он точно завидовал их судьбе и себе желал той же судьбы. Углубляясь душой в те прошлые времена, горя сердцем к памяти мучеников Христовых и к житиям их, он молился: «Владыка мой, Иисусе Христе, сподоби меня быть в числе Твоих угодников, научи меня подражать им, не дай мне увлечься суетой мира, но про-, свети мое сердце разумением заповедей Твоих!»
Все его чувства понимал брат его, маленький князь Глеб. Сидя при брате, любил он слушать, как тот читает жития святых, и вместе с ним молился; братья были неразлучны, и было что-то высокое и трогательное в этой дружбе старшего и младшего — трогательной привязанности Глe6a к Борису и необычайной заботе Бориса о Глебе.
Будучи еще совсем молодым, князь Глеб созрел душой — он был чрезвычайно добр и кроток, в милосердии своем подражал он отцу своему.
Равноапостольный великий князь Владимир чрезвычайно любил нищелюбие, он принимал убогих на своем княжеском дворе и кормил их, рассылал искать по домам больных и беспомощных, таких, которые сами не могли прийти к нему, и посылал им на телегах съестные припасы, и вот эту черту отца своего унаследовал и князь Глеб. Любимыми его гостями были сироты и вдовы.
Счастлива была жизнь благоверных князей. В те годы на свежую глубокую душу русского народа падала благодать Христова учения, и эта душа, ликуя, раскрывалась навстречу благодати. Чистой жизнью своей первые русские христиане сияли перед Богом так же, как сияют на весеннем солнце колышки выбившейся травы на лугах.
Жизнь Христа и смерть Его на кресте производили на братьев впечатление столь глубокое, что сами они желали принять муку... И эта мечта их сбылась. После смерти их отца брат их Святополк подослал к ним убийц, и они предали мученически свой дух. Молодые, они мало успели сделать для родины, и рано были отозваны благоверные князья к Богу. Но посмертными явлениями они доказали, что они служат России своими молитвами у престола Божия.
В ночь перед тем днем, когда благоверный князь Александр разбил на берегах Невы шведов, один из его военачальников был свидетелем чудного явления.
Он провел всю ночь на берегу в молитве. Уже стало светать. Тогда по широкой поверхности реки пронесся шум, и показалась плывущая ладья; весла тихо ударялись по волнам; гребцы были одеты как бы мглой. Посреди ладьи стояли первые князья-мученики, сыновья равноапостольного Владимира — Борис и Глеб. И сказал Борис: «Брат Глеб, вели грести спешно, да поможем сроднику своему великому князю Александру Ярославичу».
Затем в ночь перед знаменитой Куликовской битвой, которая положила начало освобождению России от монгольского ига, было такое таинственное видение. В небе показалось несметное темное ополчение. Но затем явились два светлых юноши, его секущие с криком: «Кто вам велел погублять отечество наше?»
В светлых этих юношах великий князь Димитрий Донской признал святых благоверных братьев, князей Бориса и Глеба.
Борис и Глеб... Рано были призваны благоверные князья ко Господу, и почти не успели они послужить своей Родине во дни земной жизни. Но посмертными деяниями наши первые русские святые доказали, что молитвенно служат России у Престола Божия.
